Начало смуты ознаменовалось первым ее предвестником — династическим кризисом.
Начало Смуты: гибель старшего сына Грозного
Он был вызван пресечением династии Рюриковичей со смертью царя Федора Иоанновича в 1598 году. Предыстория его такова. В 1581 году в семье Грозного случилось несчастье – погиб старший сын и наследник Иван. По свидетельству иностранцев, он скончался через несколько дней после ссоры с отцом, в ходе которой Грозный ударил сына наконечником царского посоха в висок.
Начало Смуты: царь Феодор Иоаннович
Следующий по старшинству сын Грозного Федор Иоаннович менее всего подходил на роль наследника, да и никогда в качестве такового не рассматривался. Он вырос забитым и запуганным ребенком, не участвовал в делах государства и был чрезвычайно набожен. Федор был женат на сестре Бориса Годунова Ирине, но так и не произвел на свет наследника. После гибели старшего сына Грозный пытался развести Федора с женой и женить его на другой женщине, но встретил упорное сопротивление и отступился. По всей стране собирали знахарок, выписывали заморских лекарей. Ирина зачала было, но разрешилась от бремени мертвой девочкой.
Начало Смуты: царевич Димитрий Иоаннович
Младший сын Грозного от седьмого по счету брака с Марией Нагой царевич Дмитрий Иванович получил от отца по завещанию удельное княжество Углицкое. По воцарении Федора он вместе с матерью, мамками и дядьками был торжественно с царскими почестями препровожден в Углич. Седьмой брак уже не освящался церковью и царевич Дмитрий был не вполне законным сыном царя, но в условиях угрозы для династии шансы его на занятие трона в случае бездетной смерти Федора были вполне реальны. В народе хорошо знали о малолетнем царевиче и связывали с ним определенные надежды.
Начало Смуты: гибель царевича Димитрия
Неожиданно 15 мая 1591 года царевич погиб при невыясненных обстоятельствах. Его бездыханное тело было обнаружено на заднем дворе терема, в котором он жил с матерью. Известно лишь, что царевич «тешился свайкою в тычку» с дворовыми сверстниками и, вероятно, случайно напоролся на остроконечный ножик. Царевич уже тогда страдал падучей болезнью (эпилепсия), поэтому несчастье могло произойти в момент припадка.
Гибель свидетелей
Вдовствующая царица Мария Нагая и ее брат Михаил, прискакавший на крики и звон колокола «мертв пьян», сразу же заявили об убийстве царевича агентами Годунова. Сбежавшиеся угличане в ярости перебили в первые же минуты после трагедии московского дьяка Михаила Битяговского, его сына Данилу и других.
Комиссия Василия Шуйского
Столичная комиссия, назначенная Годуновым, которую по предложению Боярской думы возглавил князь Василий Иванович Шуйский (будущий царь),провела дознание. Очевидцы трагедии согласно показали, что царевич сам в припадке падучей болезни накололся на нож. Комиссия приняла официальную версию о самоубийстве по неосторожности, о чем официально отчиталась перед царем Федором Иоанновичем.
Почему Поместный приказ?
Интересен тот факт, что следственное дело вели дьяки и подъячие Поместного приказа, хотя логичнее было бы этим заниматься «профильным» приказам Земскому или Разбойному. По-видимому приказная система уже тогда пребывала в аморфном и недееспособном состоянии. Или были иные причины, связанные с лояльностью чиновников разных приказов.
Начало Смуты: мятеж в Угличе и судьба Нагих
В Угличе вспыхнул мятеж, который был подавлен, зачинщики его были частью казнены, частью высланы в отдаленные места. Выслан был также и вечевой колокол, которому предварительно был «урезан язык».Царевич был похоронен в своем уделе. Нагие продолжали преднамеренно распускать слухи о том, что Дмитрия зарезали агенты Годунова. Спустя некоторое время, они были обвинены в поджоге Москвы и наказаны: братья Михаил и Григорий посажены в тюрьму, а царица Мария пострижена в монахини и отправлена в «место пусто» на Белоозеро.
Начало Смуты: первые слухи
Внешний облик царевича был практически неизвестен москвичам, а тем более жителям провинциальных городов. Его знали некоторые угличане, но и те в большинстве своем были репрессированы за мятеж. Осталось только имя да молва о том, что Дмитрий был нравом весь в отца и готовился «лютых бояр потребить». Уже в кратковременное междуцарствие после смерти Федора Ивановича был зафиксирован слух о подметной грамоте царевича Дмитрия в Смоленске. Глубинный огонь грядущего пожара затеплился после смерти последнего «природного царя» Федора.
Начало Смуты: воцарение Бориса Годунова
Избрание Бориса Годунова на царство в 1598 году, после отречения и пострижения царицы Ирины, было обставлено со всей возможной гласностью и даже театральностью. Борис дважды отказывался от занятия трона, скрывшись в монастыре рядом с сестрой. Был собран самый представительный за все столетие Земский собор, который избрал Бориса Годунова на царство. Казалось, вся Москва стояла перед ним на коленях. Друг правителя патриарх Иов заклинал его прислушаться к голосу народа, угрожал ему отлучением от церкви, закрытием московских храмов. Наконец, он согласился, и инокиня Ирина благословила его.
Начало Смуты: способности и популярность Годунова
Вся предшествовавшая деятельность Годунова уже показала, что он был самым способным к управлению государством человеком. Конечно, были на Москве бояре, намного выше его родовитостью, особенно Рюриковичи князья Шуйские, или Гедиминовичи князья Мстиславские. Даже нетитулованные Романовы стояли выше давностью своей службы и родством с пресекшейся династией Рюриковичей. Однако все они уступали Годунову по степени влияния на государственные дела и популярности в народе.
Начало Смуты: самая влиятельная фигура
Он был самой влиятельной фигурой на всем протяжении царствования Федора, вершил дела внутренней и внешней политики и делал это очень успешно и без тех потрясений, которыми была наполнена эпоха Грозного. Это производило очень благоприятное впечатление практически на всех. Решение Земского собора 1598 года было, по всей видимости, продиктовано искренним желанием его участников избрать на царство наиболее достойного претендента. Против него выступили только Шуйские.
Первые годы царствования Годунова
Первые годы нового царствования, казалось, подтвердили справедливость и оправданность возведения Годунова на царство. Мягкость к противникам, широкая благотворительность ко всем низшим слоям общества и всеобщее умиротворение, попечение о торговой и промышленной деятельности, строительстве, стремление к сближению с западными соседями, к изучению и освоению европейского опыта – все эти черты политики Годунова оказались лишь внешним, очень тонким покровом для тех угроз, о которых говорилось выше. Ни одна из них не была устранена. Скорее наоборот.
Мастер придворных интриг
Годунов был реальным прагматиком. Он был изощренным придворным интриганом, сумевшим угодить Грозному участием в опричнине и в то же время выйти из этой кромешной среды чистым, не запятнать себя преступными делами. Очень кстати оказалась для него женитьба на дочери царского любимца Малюты Скуратова.После отмены опричнины он вновь в фаворе, его кредит в глазах Грозного царя сильно вырос после того, как сестра его Ирина вышла замуж за царевича Федора. В трагической ссоре Грозного с сыном Иваном, приведшей к гибели последнего, Годунов пытался защитить несчастную жертву от побоев, т.е. пошел наперекор царю, но и этим он только снискал еще большее расположение опомнившегося Грозного.
Фаворит царя, переигравший Боярскую думу
После смерти Грозного он ловко прибрал к рукам управление государством, стал богатейшим вельможей, фаворитом, к которому в очередь становились на прием иностранные дипломаты. Со своих боярских владений он мог бы выставить целую армию. Он в блестящем стиле переиграл Боярскую думу, которая сама хотела назначить из своей среды царя, и сделал ставку на Земский собор, требуя свободного выбора всей землей.
Начало Смуты: конфликт удачливости с сакральностью
Однако все это могущество и удачливость были достаточны для второго человека в государстве, для правителя и царского слуги, но оказались совершенно недостаточными для царя, чья ответственность неизмеримо выше, чей титул уже приобрел в глазах народа мистический, сакральный характер. В этой сакральности таилась смертельная опасность для новоиспеченного «не природного» государя.
Ай да Пушкин!
Здесь также уместно было бы привести строки Пушкина, отражающие мысли многих русских современников Годунова:
Какая честь для нас, для всей Руси!
Вчерашний раб, татарин, зять Малюты,
Зять палача и сам в душе палач,
Возьмет венец и бармы Мономаха…
Начало Смуты: ошибка Годунова
В момент коронации нового царя в Успенском соборе Кремля произошел характерный эпизод. В порыве эмоционального восторга Годунов рванул на груди своей расшитую золотом рубаху и воскликнул, что он эту последнюю рубаху отдаст, если на Руси сыщется хотя бы один голодный. Это была ошибка: царь не мог делать таких заявлений. Он никого не может благодарить и никому ни в чем не может клясться, власть его от Бога, а не от суетных земных страстей.
Начало Смуты: меры против казачьей угрозы
Нельзя сказать, что Годунов совсем не видел нарастающих угроз. Он даже пытался в меру сил с ними бороться. Так, были приняты меры против нарастания казачьей угрозы. Правительство пыталось продвинуться к Дону, строило крепости в степной зоне. Против новой казачьей столицы Раздоры, возникшей в устье Северского Донца, далеко в степь выдвинулась крепость Царев Борисов. Был введен запрет на вольные поставки товаров и особенно боеприпасов и оружия на Дон. Они были монополизированы правительством. Однако это не помогло притянуть казаков на государственную службу. Напротив, в их среде возобладало антигосударственное настроение. Казаки поддержали самозванца.
Начало Смуты: природные катаклизмы
Неожиданный и смертельный удар нанесла природа. В Европе на протяжении десятилетий происходило изменение климата в сторону похолодания. Оно было сопряжено со сменой погодных циклов. Для России с ее резко континентальным климатом это было особенно губительно. В 1601 году затяжные летние проливные дожди не дали собрать урожай. Озимые посевы дали плохие всходы, да и те были побиты ранними морозами в 1602 году.
Начало Смуты: голод и озлобление дворян-помещиков
Два неурожайных года подряд были не под силу мелкому крестьянскому хозяйству. Начался повальный трехлетний голод. Попытки правительства восстановить Юрьев день только вызвали озлобление дворян-помещиков, но облегчения земледельцам не принесли. В 1603 году Юрьев день не был подтвержден. Ситуация зашла в тупик.
Начало Смуты: восстание Хлопка
По дорогам страны бродили толпы голодных, которые сбивались в шайки для грабежа. Господа стали отпускать от себя холопов, которых было не прокормить, но при этом не давали им вольную. Вскоре из холопов составился крупный отряд во главе с неким Хлопком. С большим трудом, после ряда неудачных боев, в ходе которых погиб воевода Иван Басманов, регулярные войска рассеяли повстанцев, а Хлопка и прочих зачинщиков казнили.
Начало Смуты: кризис легитимности власти Годунова
Народная молва о чудесно спасшемся царевиче Дмитрии усилилась. Легитимность власти Годунова затрещала по всем швам. Народ связывал стихийные бедствия с его грехами, вызвавшими гнев Божий. На эту уже подготовленную для гражданской войны почву и пришел первый самозванец.
Феномен самозванчества
Смута породила феномен самозванчества. В дальнейшем оно не раз возникало в кризисные моменты русской истории. Не всякий кризис порождал самозванчество, но если оно возникало, то всегда было связано с кризисом легитимности власти. Этим оно и было опасно, оно привлекало и увлекало за собой огромные массы людей, так как предлагало им простые решения сложнейших государственных вопросов. Лозунг: «За хорошего царя!» облекался в формулу: «За законного (прирожденного) царя!» — это и было отрицанием легитимности действующего монарха, против которого поднималось движение.
Начало Смуты: Григорий Отрепьев
Жизненный путь первого самозванца был весьма извилист. Большинство исследователей связывают его с именем Григория Отрепьева, беглого монаха московского Чудова монастыря, выходца из галицких дворян, успевшего послужить опальным боярам Романовым и князю Борису Черкасскому, от которых он скрылся в дальних монастырях, где и постригся под именем Григория. Послужил он и на патриаршем подворье, а затем подался ближе к западным рубежам России, нанимался к князю Острожскому, затем к Адаму Вишневецкому. Отсюда и началось распространение легенды о его царском происхождении.
Начало Смуты: роль бояр и иноземцев
Вслед за В.О.Ключевским с его знаменитым высказыванием о том, что самозванец был только «выпечен в польской печке, а замешан в Москве» принято отводить иноземцам второстепенную роль на первом этапе Смуты и объяснять всё боярскими интригами. Однако,самозванческая легенда скорее всего так и осталась бы лишь легендой, если бы не была поддержана авторитетом римского папы и польского короля Сигизмунда III, лидера католической партии восточной Европы.
Начало Смуты: военно-политическая интервенция
Польские авантюристы, вступившие под знамена Лжедмитрия, теперь имели определенную официальную санкцию на поход в Россию. Безусловно, ими двигал, прежде всего, своекорыстный интерес, но они рассчитывали также на то, что с Россией удастся проделать то же, что и некогда с Литвой, то есть ликвидировать так или иначе самостоятельную русскую государственность. Их присутствие в отрядах самозванца придавало им вид регулярного войска. Так что это была интервенция с самого начала.
Начало Смуты: духовная интервенция
Присутствие в ближайшем окружении Лжедмитрия братьев католического ордена иезуитов необходимо было для того, чтобы контролировать действия беглого монаха-расстриги Григория Отрепьева, тайно принявшего католичество и связанного обещаниями римскому папе. Ликвидация русской государственности должна была сопровождаться ликвидацией православной церкви и подчинением непокорных русских еретиков-«схизматиков» власти римско-католического престола. Это была духовная интервенция.
Начало Смуты: смерть Годунова
Антигосударственный характер имело и выступление на стороне врага городов Северской Украйны, а также казачества. После первых неудачных и вялых попыток правительственных воевод отбросить самозванца, к нему потянулись и дворянские отряды. Особенно активны были рязанцы. Легитимация правительства Годунова была окончательно подорвана смертью царя. В войске Лжедмитрия русский элемент стал преобладающим, и вскоре он вступил в столицу России.
Начало Смуты: народ безмолствовал
Вступление «царевича Дмитрия» на трон предварялось жестокой расправой над семьей покойного Бориса Годунова. Поруганию подвергся и патриарх Иов. А.С.Пушкин нашел самое точное определение народной реакции на эти события: «Народ безмолствовал». Это не было покорное молчание. В этом безмолвии таились грядущие грозовые раскаты и кровавые молнии.
Народ без царя в голове
Народ с этого момента стал, что называется, «без царя в голове». Любой государь, оседлавший трон без народного согласия теперь становился нелегитимным, в тогдашних терминах – «неприрожденным». А как оно должно быть достигнуто, это народное согласие, было еще неизвестно. Путь к новой легитимации монархии лежал через великие потрясения, полное разрушение государства и гибель тысяч россиян.
Кровавый финал Лжедмитрия I
Очень скоро самозванный Дмитрий растерял те крохи доверия народа к его власти, которые он имел на волне ожиданий и надежд. Разнузданные поляки, медоточивые иезуиты, оскорбительная для русских православных людей свадебная церемония с Мариной Мнишек, сопровождавшаяся осквернением православного храма и литургии – всё это приблизило падение самозванца. Вслед за ним был свергнут и патриарх Игнатий. В ходе мятежа были убиты от двух до трех тысяч русских и поляков.